Книга "Детский билингвизм" Чиршевой Г.Н.

Прочла книгу Чиршевой Г.Н. Детский билингвизм, чтение не из легких, нелингвистам вообще трудно будет читать.  Хотя и написано, что книга предназначена помимо исследователей детского билингвизма еще и «родителям и воспитателям двуязычных детей» - хотела бы я посмотреть на такого «воспитателя», который смог бы прочитать этот труд до конца.

Г.Н. Чиршева, как и я, оценила исследование Сондерса (Saunders) отца, который, общаясь с детьми на неродном ему (но, очевидно, горячо любимом) немецком, смог выростить троих (!) вполне сбалансированных билингвов.

Но, вообще, читая Чиршеву, нахожу подтверждение каким-то общепринятым истинам, которые сама или додумала или интуитивно чувствовала.

Например, всегда знала, что никитиному русскому языку не вредит, а только на пользу, общение с папой на неграмотном русском языке с акцентом. У Чиршевой читаю, что «перенимается акцент того родителя, который лучше владеет языком», а то, что папа пытается говорить на русском – только повышает статус второго языка.

«Навыки, усвоенные на одном языке, проявляются при освоении другого языка». Смотрю никитины школьные задания – он явно переносит наши занятия чтением на задания по подготовке к чтению во французской школе.

Одной из причин успешной дифференциации языков способствует «отсутствие переключения кодов в речи родителей до исполнения ребенку 3 лет». Этот момент я поняла интуитивно. До определенного возраста Никиты я тряслась над своей речью и речью окружающих: только на русском, ни словечка на французском, как бы не смешать слова, а потом (когда дифференциация языков полностью прошла), как будто выдохнула: все, можно читать песенки и стишки на французском, можно, чтобы Никита учил мою маму французскому, можно прочитать вывеску на французском и сравнить буквы, можно обращать внимание на игру слов или пошутить, смешивая языки. Теперь у него четко выстроились две системы языков. Теперь он знает, что мама знает французский (конечно, не так хорошо, как он) и с ней можно обсудить всякие вещи о французском и на французском, но в его сознании четко разграничено, что мама – это русский язык.